Дмитрий ДОЛГИХ
студент III курса исторического факультета ВятГГУ

Вера КРИУШИНА
кандидат философских наук, доцент по кафедре отечественной истории ВятГГУ

Феномен молодёжных субкультур давно привлекает к себе внимание исследователей по самым разным обстоятельствам: во-первых, в аспекте выяснения экономических, социальных, культурологических причин их появления; во-вторых, с упором на исходный тезис о «восстании молодых», вставших в социально опасную оппозицию взрослому миру, который сводится к конфликту отцов и детей и т.д. В-третьих, изучение субкультурных феноменов сводится к стремлению их типологизировать.

В-четвертых, некоторые исследователи утверждают, что субкультурная специфика не свойственна молодому поколению россиян как таковому, что скорее – это мозаика социокультурных образований, фрагментарно рассеянная в молодежной среде. Подобный тезис близок позиции М. Фуко, который настаивал: во имя методологической строгости мы должны уяснить, что можем иметь дело только с общностью рассеянных событий. Привычный для общества западного типа образ молодежной субкультуры в России представлен довольно слабо – по большей части именно как рассеянные события, общность которых устанавливается исследовательским конструированием реальности. Вкратце суть данной позиции может быть сформулирована в следующих тезисах: молодые люди не имеют какой-либо идейной платформы, их идентификация происходит в рамках небольших сообществ, у которых нет знаковой системы и даже самоназвания; специфика некоторых субкультурных форм состоит в ситуативности идентификации, что не затрагивает глубоко образ жизни. В целом, субкультурные форматы в жизни российской молодежи не настолько развиты, чтобы реализовываться в особых жизненных стилях на оригинальной философской основе.

Предметом данной статьи является весьма распространенный среди современной российской молодежи феномен, называемый интеллектуальным движением, с позиции наличия или отсутствия в нем признаков субкультуры. История формирования этого феномена связана с известной интеллектуальной ТВ-игрой «Что? Где? Когда?», которая была придумана Владимиром  Ворошиловым в 1975 году. Спустя некоторое время появился спортивный аналог телевизионной версии этой игры – ЧГК. Суть его заключается в том, что в игре одновременно принимает участие сразу несколько команд, которые борются за первенство на одних и тех же вопросах. При открывшейся возможности привнести массовый характер в эту популярную игру, да ещё и в условиях сравнительно небольшой сложности  в организации турниров (по сравнению с ТВ-версией), увлечение спортивным ЧГК стало набирать обороты. Со времени Учредительного конгресса Международной Ассоциации Клубов ЧГК в Мариуполе (1989 год), положившего начало движению ЧГК, численность играющих увеличилась в разы. В ЧГК стали играть по всему миру: любители игры (они называют себя ЧГК-шниками) организовали работу клубов даже в странах дальнего зарубежья, в том числе в США. В настоящее время проводятся тысячи фестивалей, турниров по спортивному ЧГК, в которых участвует огромное множество ЧГК-шников.

Главная особенность игры заключа­ется в её универсальности: среди вполне успешных ЧГК-шников есть и люди зре­лого возраста, и студенты, и даже школь­ники. Впрочем, в развитии интеллекту­ального движения велика роль именно молодёжи, ибо она и составляет его ос­нову. Приведем частный пример: в Лиге интеллектуальных игр Вятки (далее – ЛИИВ; организации, проводящей боль­шинство турниров по спортивному ЧГК в городе Кирове и Кировской области) состоит и постоянно играет несколько десятков команд, причём большая часть из них – студенческие. Более того, тен­денция складывается к увеличению чис­ла команд Лиги именно за счёт студен­ческих и, как ни странно, школьных кол­лективов - новичков интеллектуально­го движения. Четверо из девяти членов руководства ЛИИВ – студенты, однако остальные пятеро - тоже недавние вы­пускники кировских вузов.

Именно массовость движения спортивного ЧГК (применительно к ко­торому можно использовать термин «ин­теллектуальное движение»), а также вли­яние на формирование ЧГК-шного быта молодёжи заставляет рассматривать его как социокультурный феномен. На про­сторах Интернета уже давно можно на­толкнуться на такое понятие, как «куль­тура ЧГК». Что можно под этим пони­мать? Вот как, например, трактуют тер­мин «культура ЧГК» некоторые игроки ЛИИВ: «Пожалуй, понимаю широко – все, что создано как интеллектуально-игровым движением, так и телеверсией ЧГК. Игры, их виды и правила. ЧГК-шники, их стереотипы поведения, лидеры и кумиры» (Денис Шабалин, игрок коман­ды «Другая версия»); «Набор стерео­типов, сленг, чувство общности на осно­ве наличия общего хобби» (Игорь Пуш­карев, игрок команды «Орден спящей бабочки»); «Прежде всего, это – культура общения. Общение внутри коман­ды, общение с ведущим, с другими коман­дами. Большим подспорьем и основой этой культуры являются традиции игры, сло­жившиеся за десятилетия ее существо­вания» (Игорь Ушанов, ЧГК-шник, г. Тольятти).

Уже давно обращает на себя внима­ние тот факт, что увлечение спортивным ЧГК способно коренным образом изме­нить не только повседневное поведение человека, интересы, привычки, предпоч­тения, но и зачастую его образ жизни в целом. ЧГК-шник – это именно тот тер­мин, который более всего подходит для характеристики любителя этой интеллек­туальной игры. Владимир Ворошилов считал более употребляемый термин «знаток» не очень удачным. ЧГК-шник - человек особенный, со своими странно­стями, причудами, поведением. Вот, на­пример, что говорит о ЧГК-шниках один из них: «Этот сорт людей немного от­личается мимикой, жестами, собствен­ным образом (отражается на одежде и причёске), а при условии вращения в ту­совке – языком».

При этом со стороны окружающих нередко возникает весьма бурная реак­ция на это увлечение, как на что-то про­тивоестественное, дикое, чуждое. Часто небезосновательно, ведь ЧГК уже давно вышло за рамки непосредственно игры: ЧГК – это и художественное творчество, это и своеобразный юмор, это и запу­танный словарь ЧГК-шника, это и по­нятные только ЧГК-шникам крылатые фразы. Именно с учетом всех вышепе­речисленных обстоятельств, может быть поставлен вопрос о рассмотрении интел­лектуального движения в качестве суб­культуры.

Обозначим некоторые важные для дальнейшего рассуждения определения.

Под культурой понимаются убежде­ния, ценности и выразительные средства, которые являются общими для какой-то группы людей и служат для упорядо­чения опыта и регулирования поведения членов этой группы. Под субкультурой английский социолог М. Брейк понимал «системы значений, способов выражения или жизненных стилей», которые раз­вивались социальными группами, нахо­дившимися в подчиненном положении, «в ответ на доминирующие системы зна­чений: субкультуры отражают попытки таких групп решить структурные про­тиворечия, возникшие в более широком социальном контексте». Доктор педаго­гических наук А. В. Мудрик определя­ет субкультуру как совокупность специ­фических социально-психологических признаков, влияющих на образ жизни определенных групп людей и позволяю­щих им противопоставить себя обществу. Каждая из субкультур имеет ряд отли­чительных черт в зависимости от не­скольких факторов. Во-первых, важно, как трансформируется (и трансформи­руется ли вообще) профессиональным мышлением система ценностей традици­онной культуры. Во-вторых, принципи­ально важно, происходит ли мировоз­зренческая дифференциация внутри молодежного движения в зависимости от характера реакции на господствующую в обществе культуру (позитивная или негативная). В-третьих, в какой сфере жизнедеятельности людей формируется субкультура (хозяйственной, политичес­кой, эстетической, социальной).

Что касается профессионального мышления и мировоззренческой диффе­ренциации, то здесь все достаточно ясно. Игра нивелирует профессиональные ста­тусы и даже уровни образования (каче­ство вопроса всегда связано с его ориен­тацией не на специальные знания; вне игры ЧГК-шник может быть успешным врачом, учёным и даже дворником. Он может рассматривать игру как непосредственную форму самореализации, но в большинстве случаев не единственную). Игра абстрагирована от мировоззренческих предпочтений и ориентиров. Именно в этом смысле можно утверждать, что сама среда ЧГК вряд ли может являться местом приобретения ценностной ориентации. Да, играющий в ЧГК развивается, совершенствуется: умение мыслить в условиях жёсткого ограничения времени, умение работать в коллективе – вещи в жизни необходимые. Однако в ЧГК нет мировоззренческой направленности, нет идеологии.

Но ценностное единство, объединяющее ЧГК-шников, все же существует. Во-первых, источником жизненных ориентиров нынешнего поколения студентов-ЧГК-шников стали образцы стиля игры наиболее популярных, выступающих в харизматической роли знатоков элитарного клуба «ЧГК» – носителей (создателей) соответствующего социокультурного образца. Во-вторых, главная задача ЧГК – обеспечение интеллектуального досуга (спортивное ЧГК было создано в том числе и для того, чтобы заполнить некую пустоту в жизни ТВ-знатоков: им хотелось играть чаще, чем проходят телевизионные игры). Если понимать субкультуру как совокупность ценностей, традиций, обычаев, присущих молодежи, у которой досуг стал едва ли не ведущей формой жизнедеятельности, когда от удовлетворенности досугом зависит удовлетворение жизнью в целом, тогда закономерно предположить, что именно эта характеристика ЧГК и является ключевой в рассмотрении игры как субкультуры.

В-третьих, помощь в развитии личности: сюда входит расширение горизонта общения, знакомство со многими интересными личностями, формирование приятельского круга общения, опыт работы в коллективе с разными людьми. Постановка игровой цели – совершен­ствование умения ответить на вопрос за указанный отрезок времени – даёт сво­боду мыслей в нахождении путей дос­тижения этой цели, нежели поиск поль­зы, идеи, идеологии.

Следующим признаком субкультуры А. В. Мудрик считает присущие её но­сителям особые нормы поведения, взаи­модействия и взаимоотношений.

В условиях интеллектуальной игры человек действует в группе в соответ­ствии с ее установлениями и нормами, не соотнося себя с нормами культуры в целом. Именно в этом случае можно го­ворить о коллективном поведении как социокультурном процессе. Здесь отчет­ливо выражена ориентация на такую ценность, как «мы». Причем ценность собственного «я» поддерживается за счет слитности его с «мы». Внутреннее функционирование групп, имеющих призна­ки субкультурных образований, невоз­можно без определенных правил пове­дения, так как всякое устойчивое спло­чение людей на основе какой-либо со­вместной деятельности неизбежно по­рождает определенную систему отноше­ний, нуждающуюся в урегулировании ради достижения совместной цели.

Действительно, ЧГК-шник может приобрести привычки, непосредственно связанные с пребыванием его в игре. У ЧГК-шника может смениться даже стиль одежды (на некоторых играх просто су­ществует фейс-контроль), что связано с функционированием Кодекса спортивно­го ЧГК.

Взаимодействие и взаимоотношения ЧГК-шников не ограничиваются обще­нием за столом. У людей, действитель­но увлеченных ЧГК, складываются об­щие привычки: использование опреде­ленных «корпоративных» выражений, поиск различных фактов для написания вопросов, знание различных интересных ЧГК-шных фактов, определенный стиль общения и даже любимые телевизион­ные программы. Впрочем, и здесь суще­ствует огромная свобода для выбора не­обходимых возможностей, ибо объясня­ется всё это лишь общим интересом к интеллектуальным играм.

Статусная структура, являющаяся неотъемлемым признаком любой субкультуры, присуща движению ЧГК. Однако – в отличие от большинства суб­культур – она имеет скорее организаци­онное предназначение. Многие из ЧГК-шных организаций носят официаль­ный статус, зачастую даже неофициаль­ные клубы ЧГК избирают своего пред­седателя, его помощников, организато­ров игр и т. п. Отношения среди ЧГК-шников в клубах направлены не на создание статусной структуры внутри ЧГК. Часто за одним столом оказыва­ются люди совершенно разных возрас­тов и профессий, разных социальных статусов. Так, команда социально-гума­нитарного факультета ВятГГУ, руково­димая его деканом Е. А. Ходыревой, включает студентов, аспирантов, препо­давателей. В интеллектуальном движе­нии важны игровые роли, в пределах которых социальный статус преодолева­ется. Специфика игры такова, что су­бординация за игровым столом скорее мешает, чем помогает, если только речь не идёт об игровых ролях членов коман­ды. В ЧГК существует и иерархия орга­низаций (она официальна, но больше имеет сугубо организационный харак­тер). На вершине ЧГК-шного айсберга находится Международная Ассоциация Клубов ЧГК (Президент – Наталья Ива­новна Стеценко). Именно эта организа­ция в большинстве своём контролирует и регламентирует проведение игр ЧГК во всём мире.

Ещё одним признаком субкультуры является то, что её носители предпочитают особые источники информации. К ЧГК-шникам это не относится. По оп­ределению, ЧГК-шник должен быть бо­лее-менее эрудированным человеком, поэтому он и не ограничивается ка­ким-либо конкретным источником ин­формации – тем более по причине убеж­дений, осознанной избирательности. Да, в отличие от представителей субкультуры (взятой в чистом виде), ЧГК-шное сообщество больше подвержено влиянию со стороны средств массовой информа­ции, властей. Однако суть игры помогает ЧГК-шникам (особенно опытным) «отсеивать шелуху» в огромном потоке предоставляемой им информации. Впро­чем, как показывает игра, ЧГК-шнику иногда полезно обращаться даже к та­ким необъективным источникам инфор­мации, как «жёлтая пресса» или не ме­нее «жёлтые» интернет-порталы.

Современное интеллектуальное движение имеет свою знаковую символику, свою узнаваемую вещно-предметную среду, в рамках которой осуществляется необходимая для субкультурного сообщества самоидентификация. Основным элементом символики «Лиги интеллектуальных игр Вятки» является эмблема организации. На эмблеме графически изображена черная сова на белом фоне. Сова – символ учености и мудрости. Колористическое решение эмблемы апеллирует к единству, целостности двух начал – разума (белый) и эмоций (черный). Крылья совы подняты вверх и условно образуют два пересекающихся круга. Круг – также символ завершенности и целостности. Поднятые вверх крылья означают стремление к высоким целям, идеалам; активность, динамизм. Голова совы находится в центре; глаза направлены на зрителя, что символизирует открытость и готовность к диалогу. Наличие лап у совы говорит об устойчивости и приземленности, о твердом фундаменте под ногами, несмотря на широкий размах крыльев, готовых к полету. Впервые эмблема была использована в Клубе интеллектуальных игр Вятки во время осенней серии «ТВ-формата» 2006 года. Автор эмблемы - Анна Веретенникова.

Кубок Лиги интеллектуальных игр Вятки по игре «Что? Где? Когда?» – основное и, наверное, самое популярное среди знатоков Кирова мероприятие. Проводится два раза в год в виде весенней и осенней серии, состоящей из нескольких игр в форме телевизионной версии «Что? Где? Когда?».  Игры  Кубка Лиги проводятся в специально оформленном игровом зале со всеми атрибутами, присущими телевизионной версии «Что? Где? Когда?», такими, как большой круглый игровой стол, волчок, чёрные ящики музыкальная пауза, музыкальное оформление, поставленный свет, режиссерская постановка. Прообразом Кубка Лиги был так называемый «ТВ-формат» Клуба интеллектуальных игр Вятки, первые игры которого были сыграны весной 2006 года. В первой серии, состоящей из двух отборочных игр и финала, приняли участие 12 команд. По регламенту серии в финал выходили 6 команд, набравшие наибольшее количество баллов за игру. Все оформление зала сводилось тогда к установке черной ширмы посреди зала, гонга с подсветкой и примитивных светильников по периметру игрового зала. Однако можно сказать, что эта серия была своеобразным толчком к новым режиссерским замыслам. Большинство команд, игравших в этой серии, сразу после финала уже начали спрашивать о будущих играх.

Словарь ЧГК-шника – тоже весьма уникальное явление. Жаргон (сленг) также относится к признакам субкультуры. В этом компоненте ЧГК даст фору всем субкультурам. И пусть многие используют ЧГК-шный сленг только за столом и при рассказе приятелям о том, что происходило на игре, но значимость его в жизни ЧГК-шника отрицать просто невозможно. Вот примеры «профессиональных» терминов, составляющих основу ЧГК-шного сленга: «Свеча» – вопрос в игре ЧГК, который полностью или частично повторяет игравшийся ранее; «Гроб» – вопрос, который не смогла взять ни одна команда; «Гайка» – лёгкий вопрос, на который дают ответ практически все; «Апель» – апелляция. Появляются даже аббревиатуры: ЧГК –собственно, «Что? Где? Когда?»; ЧЗВЧГКНЯ – «чистое знание вопросом ЧГК не является».

Впрочем, как и у большинства субкультур, такой сленг не является повсеместным: некоторые слова имеют разное значение в разных ЧГК-шных сообществах. Например, в Кирове «свечой» чаще называют просто лёгкие вопросы, хотя те должны бы называться «гайками», да и с термином ЧГК-шник тоже иногда возникает путаница: некоторые считают им исключительно игрока, некоторые причисляют к оным даже организаторов турниров. Вот мнения: ЧГК-шник – человек, которому приятно поиграть в ЧГК, причём не разок, а в системе. Иногда принимает участие в создании системы, чтоб было где играть» (Игорь Пушкарёв, игрок команды «Орден спящей бабочки»); ЧГК-шник – человек, занимающийся интеллектуальными играми, причём как ЧГК, так и другими, относящийся к игре как к настоящему соревнованию, стремящийся расти и самостоятельно выводить своих сотоварищей в первые ряды интеллектуального движения» (Александр Бычков, председатель ассоциации клубов КИИТ, г. Тольятти).

Можно говорить о существовании ЧГК-шной фольклорной традиции (ещё один из признаков субкультуры). Это совершенно особое явление. Среди ог­ромной массы играющих по определе­нию встречаются люди, которые отли­чаются хорошим чувством юмора. Это отражается в причудливых названиях команд: в городе Кирове существуют такие команды, как «Детский увлажня­ющий крем с ароматом ромашки», «Го­лубой енот», «3,14здец», «Хочу заю», «Армагеддец» и т. п. В сети Интернет на различных ЧГК-порталах можно найти всевозможные специфические анекдоты и шутки. Например: ...тренировочный вопрос: «Именно это некоторым ме­шает танцевать, а другим помогает петь». Правильный ответ: микрофон. Или же, например: Один знаток однаж­ды жаловался: Покупаю как-то йогурт, называется «Для Друзей». Открываю, а внутри - Бурда!

Интересно, что ЧГК-шный фольклор носит неожиданно политизированный характер, в карнавально-смеховом клю­че акцентирует национальные, полити­ческие, экономические проблемы. Куль­товые фигуры интеллектуального дви­жения (знатоки элитарного клуба, маги­стры игры, у которых важно взять авто­граф и поучиться стилю игры) оказыва­ются наиболее востребованными в по­добном творчестве, доказывая универ­сальность игрового пространства, равен­ство его участников в отношении к игре. Легкость и подвижность оценок, свой­ственная свободному уму. Непривязан­ность, незамкнутость, открытость. Спо­собность легко оставить то, что еще вче­ра целиком заполняло твой досуг.

Фольклор ЧГК-шников – уникальный случай особого сочетания хорошего юмора и добротных мыслей. Рассказы ЧГК-шников, например, часто несут в себе более потаённый смысл, чем кажется на первый взгляд: в них могут быть скрыты и загадки, и шарады и даже теории игры. Кировские ЧГК-шники тоже кое-что пишут, например Константин Соловьёв (игрок команды «Br@in Storming») и Максим Кочкин (организатор игр, сейчас живет в Москве).

Подведем некоторые итоги вышесказанному. Субкультура – это не только набор определённых свойств и признаков, не только специфический образ жизни, но, прежде всего, некая внутренняя потребность, на которой вырастает жизненное древо субкультуры. На территории бывшего СССР произошла смена  формы власти, изменились экономические условия жизни, в качестве доминирующей тенденции духовного развития российского общества утвердилось активное стремление к познанию других культур и религий. А сообщество людей, связавших свою жизнь с игрой «Что? Где? Когда?», продолжает заявлять о своём существовании, не будучи детерминировано внешними обстоятельствами. Материальные потребности, их количество и качество, связанные с условиями жизни, уровнем профессиональной компетентности и заработной платы, явно не являются в данном случае существенными.  По всей видимости, можно вести речь о доминировании духовных потребностей, под которыми понимается стремление к развитию личности, к осуществлению самого себя, к самоактуализации, к удовлетворению чувства справедливости.

Проблема общения – одна из актуальных для молодежи, а интеллектуальная игра оказывается важным средством технологической  подготовки к более эффективному общению. В этом аспекте  среда молодых интеллектуалов обладает чертами социокультурной общности, близкой по своим показателям к субкультурному феномену. Однако объединительным мотивом является не политический выбор, а стремление к обще­нию и преодоление обыденной рутины. Если понимать под молодежной суб­культурой культуру определенного по­коления, обладающего общностью стиляжизни, поведения, групповых норм и стереотипов речи и поведения (систему смыслов и средств их выражения), объединенность специфическими интересами, тогда интеллектуальное движение можно считать содержащим в себе при­знаки субкультурного феномена. Языковые элементы субкультуры, связанные с формированием особого сленга, фольклора, статусной структуры, также при­сутствуют. Если считать, что субкульту­ра может иметь смешанные ценности, тогда интеллектуальное движение ока­зывается выражением доминирующей системы ценностей, а не отклонением или оппозицией по отношению к ней.

Сквозь границы: Культурологический альманах .– Киров : ВятГГУ, 2009.

Читайте также:
05.04.2016. XVI Чемпионат города Кирова по спортивному "Что? Где? Когда?" - Результаты 1 сессии
01.04.2016. XVI Чемпионат города Кирова по спортивному "Что? Где? Когда?"
02.03.2015. IV Молодёжный Кубок Вятки - Пролог
23.02.2015. IV Молодёжный Кубок Вятки - Первая лига XIV чемпионата Кирова по спортивному "Что? Где? Когда?"
03.12.2014. Открытый Кубок России - анонс